— Стивен, позвони Эйбу Карпентеру. Скажи ему, что его дочь Луиза здесь. По ее личной просьбе я намерен изменить решение и оставить своих лошадей у него.

Вероятно, это заявление вызвало у мистера Харди возражения. Но что бы он ни говорил, Рахим стоял на своем.

— Я знаю, что тебе хочется уладить все наилучшим образом. Пусть сейчас сюда приедет Карпентер. Чем скорее, тем лучше. Мы сначала выслушаем его, Стивен, а потом расстанемся на год. И целый год не будем тревожить мистера Абрахама. Луиза согласилась работать у меня. Если Карпентер согласится, мы вылетаем сегодня вечером. Ты останешься и доведешь все дела до конца.

Уже сегодня вечером! Так быстро! Луиза на дрожащих ногах дошла до кресла и села, обескураженная тем, что ее жизнь меняется, меняется стремительно. Она уставилась в окно, глядя на цветущий куст какого-то экзотического растения. Где она будет завтра в это время?

— Скажи Карпентеру, чтобы приехал с женой. Лучше договориться обо всем сразу. — И Рахим, повесив трубку, обратился к Луизе: — Ты успела позавтракать?

Она подняла полные слез глаза на человека, которому отныне должна подчиняться во всем. Рахим нахмурился, вновь позвонил по телефону и заказал в номер круассаны, мясо, ассорти из сыра и фрукты. Потом окинул Луизу долгим и внимательным взглядом.

— Надеюсь, ты не собираешься упасть в обморок прямо сейчас? — весело поинтересовался он. — До этого ты держалась очень смело.

«Смело сказано, мисс Карпентер». Интересно, как теперь отнесется к ней Стивен Харди? Он уже определенно огорчился. Почему-то эта мысль немного успокоила ее. Нет, в обморок Луиза Капентер еще не падала никогда! Слезы мгновенно высохли, и она гордо заявила:

— Если ты боишься, что я скончаюсь на твоих глазах, напрасно.

— Вот и отлично! — Рахим прошел к незаметной двери и распахнул ее. За ней оказалась кухонная стойка. — Кофе или чай?

— Разве не я должна этим заниматься? — Луиза удивилась намерению султана прислуживать ей.

— Я очень добрый, — рассмеялся он в ответ. — Так что ты хочешь?

— Кофе, пожалуйста. — Спорить с ним было бесполезно. — С молоком.

Луиза наблюдала, как Рахим сварил и принес ей кофе. Он двигался теперь свободно, без напряжения. Да и Луиза неожиданно успокоилась. Оттого ли, что она все-таки добилась своего, или от сознания, что доверила свою судьбу именно его рукам. Луиза спокойно взяла чашку кофе, которую принес ей Рахим. Он уселся рядом на диван.

— Ты сказал, что мы улетаем сегодня вечером. А куда? — спросила Луиза, стараясь понять, какой будет ее новая жизнь.

— В Австралию.

Как далеко! Луиза никогда не была в Австралии. В любой другой ситуации она бы обрадовалась, но сейчас ее чувства словно атрофировались. Наверное, это связано с сильным стрессом: ее неожиданно атаковали и вынудили капитулировать. Нет, пора приходить в себя. Она отпила кофе. Рахим наблюдал за ней с видом врача, осматривающего пациента. Это отнюдь не мешало ей, и она вяловато раздумывала над тем, что бы еще спросить, пока он расположен отвечать.

— Я смогу попрощаться с детьми?

Луизе уже казалось, что они далеко-далеко от нее, словно она переступила порог и очутилась в другом мире.

— Конечно, — заверил султан. — Если встреча с отцом закончится успешно, мы съездим в Футхорс.

— Мой джип стоит на соседней улице.

— Твоя мачеха может уехать на нем, а ты поедешь на машине со мной. У тебя будет время, чтобы собрать вещи и попрощаться с Эбби и близнецами. Дай-ка мне ключи от твоего джипа, я передам их Тильде.

Луиза послушно протянула связку.

Все верно. Рахим сам отвезет ее на ранчо. Заложникам не положено свободно передвигаться. Значит, она привязана к нему? Тогда почему она не чувствует своих оков? Видимо, потому, что все еще не верит в реальность обрушившихся на нее событий. Рано или поздно, но она ощутит это, а пока можно и поболтать.

— Эбби мечтает о встрече с тобой, — сказала Луиза. — Она надеялась увидеть по телевизору настоящего султана, но тебя не показали. Абигайль очень огорчилась.

— Что ж, я обрадую ее личной встречей сегодня днем, — мягко произнес он.

— На тебе неподходящий костюм. Эбби уверена, что султан всегда носит подобающую титулу национальную одежду.

— Боюсь, что у меня такой одежды с собой нет, - улыбнулся он. - А моя внешность подойдет?

Когда Рахим улыбался, то становился еще обаятельнее.

— Эбби понравится, я уверена.

Как и самой Луизе, когда ей было двенадцать лет. Тогда внимание к ней Рахима потрясло девочку. Наверно, к детям он всегда добр. Впрочем, это совсем несложно, ведь они много и не требуют. Луиза переключилась с воспоминаний на мысли о своем будущем.

— Полагаю, я полечу по билету мистера Харди?

— Билеты не нужны вообще, Луиза. У меня свой самолет.

Ну да, конечно. Вне всякого сомнения, это роскошный лайнер. Значит, она, подобно своей матери, выходит в высший свет. Только на более высоком уровне. Занятно. Луизу никогда не влекла светская жизнь. Как коварна судьба! Она всегда подсовывает каждому из нас нечто противоположное тому, о чем мы мечтаем.

— С нами полетит много народу?

— Я предпочитаю не брать с собой свиту в путешествия. Только Стивена.

Значит, в самолете она будет наедине с Рахимом. Правда, не совсем. Будет стюардесса, пилот и, вероятно, второй пилот. Тем не менее толпой их не назовешь. В таком случае она окажется чуть ли не самой близкой его спутницей.

— Стивен сказал, что знает тебя давно.

— Со студенческой скамьи в Гарварде.

Выходит, мистер Харди принадлежит к высшему сословию. Интересно, знаком ли он со вторым ее отчимом?

— Похоже, ты полностью доверяешь ему, — с легкой иронией заметила она.

—Да. У меня не было поводов думать иначе.

Опять вопрос о доверии...

— Сколько времени ты даешь моему отцу, чтобы реабилитировать себя в твоих глазах?

—Ты видела вчера скачки на Кубок Кентукки-дерби? — Рахим испытующе посмотрел на нее.

— Да, по телевизору.

— Тогда ты настоящая свидетельница. Картель не справился с дистанцией, к которой его готовили.

— В этом мог быть виноват жокей, — мрачно ответила она, вспомнив жеребца, с которого хлопьями падала на песок пена.

— Дело не в жокее. Коня просто не подготовили к скачкам, хотя обязаны были сделать все, что возможно.

Картель... У Луизы зародилось подозрение: Эбби любила жеребца, а вот как к нему относился отец? Это ведь тот самый конь, что сломал Эбби спину! Вот в чем разгадка. Наверняка отец видеть не может этого коня и поэтому тренировал его плохо. Плохо! Если можно так выразиться. Жаль, что Рахим ничего не знает. Он отнесся бы мягче к проступку Эйба.